Мы беседуем о фантастике, её роли в обществе, её перспективах в мире будущего с блогером и писателем Shmule.
Приветствую.
С чего началось твое увлечение фантастикой?
Да, это было именно увлечение – до того, как я провалился в религию. Такое окно в некий мир ярких цветов и свежего ветра. Сколько надежд создала фантастика, сколько светлых ожиданий сформировала! Кажется, сама атмосфера, пафос научно-технического прогресса конца 70-х начала 80-х говорили, что ещё немного, и все образы из фантастических произведений станут осязаемы, обретут контуры. Конечно, это было совсем другое, чем то, что произошло потом в 90-х…
Начало увлечению положили советские фантастические фильмы – «Через тернии к звездам», «Вожди Атлантиды», «Отроки во вселенной», экранизации Жюль Верна, которые показывал черно-белый телевизор, затем повести в журнале «Юный техник» — «Замок ведьм» и «Аполлон». Потом, после 1985-го года появилась «Техника-молодежи», расцвет которой пришёлся как раз на конец 80-х. К сожалению, к началу 90-х журнал выродился в нагромождение околонаучных и полу-эзотерических статей с массой рекламы, что, видимо, отражало интересы редактора и соответствовало духу времени.
Чем для тебя является этот жанр? Какое место, на твой взгляд, фантастика занимает в российской литературе?
Фантастика во многом сформировала меня, потому что весь подростковый период и часть юности прошли под её влиянием. И как хорошо, что это были еще старые образцы фантастики, которые были законными чадами западного мира и потому несли его ценности. Западного – в том смысле, что мира еще недавно христианского. «Смутное уважение к христианскому моральному кодексу», как сказал Оруэлл. Фантастика этого времени находилась вполне в системе координат духовного поиска советской интеллигенции 60-80-х годов, поэтому вполне органично вписывалась в картину мира рядом с программой «Взгляд» и журналом «Огонёк». Изменилось время, внутренний климат, тонкие настройки общества, изменилась и фантастика, в том числе.
Фантасты из каких стран у тебя вызывают наибольшее уважение и симпатию и почему?
Так сложилось, что лицо земной цивилизации определяет англо-саксонский мир. Всё лучшее, качественное, гуманное и надёжное создано представителями этого народа. Думаю, что не ошибусь, если скажу, что и западная фантастика уже стала классикой. В свежем сборнике рассказов «Лучшая фантастика XXI века». Недавно я читал некоторые рассказы, принадлежавшие перу латиноамериканских или восточных писателей, но было ощущение, что ты находишься на чужой территории. Старая добрая американская или европейская фантастика дает ощущение, что ты дома. Это часть старого мира, восходящего к веку 19-му, который исчезнет только с самой земной цивилизацией.
На твой взгляд, каков уровень у отечественной фантастики?
Как говорили у нас в спортзале – в нашей стране всё находится на бытовом уровне. Чтобы предметно отвечать на вопрос, нужно знать материал, а на это нужно потратить минимум год-два. Как и в любой сфере, чтобы достичь погружения, этим нужно жить. Такого ресурса у меня нет. Могу судить лишь по наблюдениям за высказываниями на форумах, по отзывам знакомых о прочитанных книгах. Огромная масса чтива, именно чтива на одно прочтение. Попаданцы. Использование советской мифологии, вместо «мифологии звёздных войн». Рассказы по мотивам других, более качественных и авторских работ. В принципе, та же ситуация с мутной волной низкокачественной литературы 90-х, но уже не западной, а которую производят свои подросшие бородатые борзописцы. Уверен, есть и стоящие авторы, но мне они не известны. Дозоры и метро не в счёт.
Как бы ты определил, что такое “научная фантастика” и “фантастика” вообще?
Хороший вопрос. Ведь можно ответить формально, что они соотносятся как класс и вид. А можно порассуждать о том, что такое научная и не научная фантастика, чем хороша первая и какие опасности таит в себе вторая. Мне кажется, здесь все достаточно просто: научная фантастика использует идеи и достижения из мира науки, она говорит о человеке и цивилизации, человеке и прогрессе, ставит философские вопросы, продолжая линию европейской культуры, частью которой она является. А ненаучная фантастика (или «просто» фантастика) лишена каких бы то ни было сдерживающих начал. Она похожа на уличного отморозка или ведьму с двумя высшими образованиями. И вот здесь огромный простор для «творчества», потому что те тонны макулатуры, которые мы видим в книжных магазинах, по большей части никуда не годятся. Это именно то бесплодное и, часто, вредное фантазирование, от которого предостерегает христианская аскетика. Это гремучая смесь обрывков научных идей, прошлых и нынешних идеологий, самой дремучей архаики, дурной мистики, диких культов древних времен, культа силы и наслаждения, авантюризма и ложного ощущения безнаказанности. Рискну предположить, что не только «Дом-2» сделал возможным нынешнее состояние общества, но и тотальное увлечение молодежи подобной фантастикой.
Легко ли стать писателем-фантастом?
Думаю, нет. Для этого нужно владеть материалом, разбираться во многих смежных вещах (обществоведение, политика, философия, религиоведение и т.д.), уметь нестандартно, объемно мыслить, не фантазировать бесплодно, а мыслить предметно, дополняя реальность вымыслом, который затем сам может стать реальностью. В этом писатель-фантаст чем-то сродни пророку, и сколько научно-фантастических идей смогли воплотиться в жизнь! Писатель-фантаст должен уметь делать выводы, выявлять закономерности, просчитывать развитие тех или иных процессов. Для этого нужно быть весьма неординарной личностью. Конечно, здесь будет недостаточно всего того, что относится к области разума. Чувствовать время, чувствовать ветры перемен (или наоборот – штиль), будет второй, не менее важной составляющей способности писать.
Можно ли говорить о фантастике, как о литературе “высокого полёта”?
К сожалению, нет. Фантастика напоминает мне красивую компьютерную игру, внутри которой все же спрятан довольно простой механизм, «движок», как говорят геймеры. Наверное, это жанр для относительно молодых людей, для подростков. Хотя есть и серьёзная фантастика, претендующая на определённую роль. Но всё равно, читая такие произведения и порой погружаясь в созданный писателем мир, не можешь отделаться от мысли, особенно в финале, что вся конструкция создавалась только для того, чтобы донести несколько совсем не сложных истин… Быть может, это как религия, через которую варвары могли уяснить элементарные нравственные правила? В таком случае расцвет фантастики, как жанра, вряд ли хорошо характеризует европейцев.
С чем, на твой взгляд связано отнесение фантастики в СССР в разряд “несерьёзных” жанров?
Странно, что это так. У большевиков была идея. Тоже фантастическая идея. И не нашлось точек соприкосновения. Хотя «Аэлита» — это пример «красной» фантастики. Это двадцатые, ещё относительно свободные годы. Почитайте «Мы» Замятина. Сколько дерзания, новой энергии, новой эстетики! А потом, при Сталине, произошло какое-то окукливание в псевдоимперский классический стиль, где нет места полёту. Совершив революцию ради свободы человека, потом загнали его в стойло новой красной империи. Вот почему некоторые ленинцы стрелялись, когда начался культ личности Сталина. «Революция погибла, а партия выродилась», — говорили они. Потом война, восстановление. Жанр начал оживать только в 60-70-х годах, как следствие НТП. И потом, почему фантастику не воспринимали – ведь эти учёные — вечные полу-диссиденты. Они, конечно, нужны, они делают атомную бомбу, но за их идеологию поручиться нельзя. Вечно там какие-то сомнительные идеи бродят. Поди потом разберись в скрытых смыслах, которые может быть вложены в произведение, вышедшее из этой среды. А для фантастов «из народа» был возможен привычный нам ответ: «не положено». Я, конечно, не историк фантастики, но мне кажется, что логика могла быть примерно такой.
Долгое время ты был глубоко религиозным человеком. Ты как-то упоминал, что религия боится тех вопросов, которые поднимает фантастика. Можно ли сказать, что этот жанр позволяет чувствовать себя вне системы? Или это касается литературы или даже искусства в целом?
Нет, литература и искусство, психология и философия как раз граничат с религией, а любая устоявшаяся религия — это и система, в том числе. Там — между религией и перечисленными гуманитарными науками — есть такая пограничная зона, как в «Сталкере» (смеется). Не случайно, в 90-х в священники ушло много гуманитариев, хотя, физики среди них тоже попадались. На самом деле технари чаще подвержены оккультизму. Им это ближе, там тоже подразумевается некая технология, механика. И этим же больна современная фантастика, где герои летают на космических кораблях и при этом колдуют и бьются на мечах. Не зря же американский православный подвижник Серафим Роуз считал фантастику проводником оккультных идей в современном мире.
Но с таким же успехом фантастика может говорить и на библейском, христианском языке, использовать их идеи и образы. Вспомните Саймака, Толкиниена, К.С. Льюиса. Фантастика — это инструмент и не его вина, что его используют адепты одного учения и не используют адепты другого. Хотя, правильнее говорить не о едином учении, а о конгломерате, потому что оккультизм заведомо не един, а христианство едино лишь формально, даже в рамках традиционных своих ветвей. Естественно, что трансляция через фантастику чуждого духа и чуждых идей воспринимается в христианстве, как испарения из ада. Это сродни средневековому страху колдовства. Почему такая реакция? Потому что исходят из вполне понятной нам картины мира: есть внешнее пространство, полное демонов, и только вокруг святыни относительно защищенное место. Или иначе – нас обложили в бункере, травят газами, обстреливают, а мы держимся. И на уровне идей та же история, плюс влияние авторитета прежних веков. Но это применимо к любой системе, не только религиозной. В этом смысле фантастика раздвигает горизонты, является открытым пространством, которое позволяет свободной мысли и свободному духу выходить за привычные рамки без всяких медицинских последствий. Это некая лаборатория мысли, школа свободы, независимости от авторитетов и старых образов, которые фантастика использует по своему усмотрению, без всякой сакральности. Поэтому в любом религиозном обществе на фантастику будут смотреть с ленинским прищуром, если вообще не запретят. В принципе – продолжая ответ на предыдущий вопрос – в СССР это так и было. Ведь не принимать всерьёз это тоже форма гонения и запрета.
Если бы ты начал писать фантастику, чье творчество взял бы за образец?
Если бы я смог начать писать фантастику, я бы считал, что моё выздоровление от религии состоялось (улыбается). Конечно, с точки зрения христианства, в фантастике содержится много оккультных идей, используются и обыгрываются пугающие верующего символы, показан иной мир, где и Бога часто нет. Но мне это всё уже как-то не страшно и не интересно. Меня больше интересует философский пафос этих книг, их гуманизм, обращённость к лучшим сторонам человека, к науке и прогрессу.
Отвечая на вопрос, оперировать я могу только теми авторами, которых помню из прошлой, докультовой жизни. Кто тогда был моим властителем дум?…
Первые книги — сборник фантастики Аскольда Якубовского «Прозрачник» и повесть «Незаконная планета» Войскунского и Лукодьянова. Советская фантастика 70-80-х годов. Сколько раз я перечитывал эти книги в своё время, знал почти наизусть. Якубовский – типичный транслятор оккультизма, за что его книга впоследствии была сожжена. «Незаконная планет» — классическая научная фантастика, но и туда пролез снежный человек.
Сборник рассказов молодых сибирских писателей «Ветка кедра», где были и откровенно слабые вещи, и «комсомольская» фантастика Перестройки, и вполне достойные работы, вроде полновесной повести Игоря Ткаченко «Путники».
Дальше идёт сборник «Заповедник гоблинов», издательства «Коммуна» (!). Сюда вошла «университетская» повесть Клиффорда Саймака с тем же названием и повесть Фрэнсиса Карсака «Робинзоны космоса», которая учила тому, что все проблемы можно преодолеть. Вкусные, солнечные тексты, на которых еще лежит отсвет детства, которое защищало.
Рассказы Артура Кларка, окончание одного из них врезалось в память: «так нужно ли было именно этот народ предавать огню лишь затем, чтобы символ его бренности сиял над Вифлеемом?». Святая правда, но Кларк был слишком научен, слишком сложен. Фильм «Космическая одиссея 2001 года» позже я с трудом досмотрел в киноклубе института искусств.
Когда была прочитана книга, включающая две повести Клиффорда Саймака – «Никто не идёт в одиночку» и «Принцип оборотня», сказать затрудняюсь. Они почти ничем не запомнились. Кроме упавшего в болото звездолёта, из которого выполз андроид с зачитанной до дыр книгой, в которой защищались права всех живущих, и эпизода с превращением главного героя в пирамиду в часовне.
Две относительно не большие повести, которые смело можно отнести к жанру фантастики для молодежи: «Молодой мир» Дэйва Уоллеса, которую я прочитал на страницах «Студенческого меридиана» и «Человек в лабиринте» Роберта Сильверберга, купленная на автовокзале в Юго-Западном. Слишком простая, облегченная проза, с динамичным сюжетом и элементами эротики.
Внушительный том Роджера Желязны с двумя романами «Хроники Амбера» и «Ружья Авалона». Тогда это повествование потрясало, от рогатых существ тошнило… Аналогов этому в советской фантастике не было, разве что «Страж перевала» Святослава Логинова. Но перечитав недавно Желязны я был удивлен низким качеством текста. А ведь у него целая эпопея, как я выяснил! Даже жаль фанатов этого писателя.
Сборник рассказов Пола Андерсона «Короли на заклание». Купил её в каком-то ларьке, и она была насквозь прокурена. Запомнился рассказ про Ники – «прекраснейшего из мальчиков», про «королей на заклание» — это когда страны не хотят воевать на земле, и воюют в космосе (вот бы нашим так!), про последнего коммуниста и последнего демократа. Там было много чего интересного: огромные душные города под красным небом, вымершие планеты, охота на иноземных животных, космические вторжения, героические повстанцы и мерзкие тираны.
Так что или Саймак, или Андерсон, хотя были ещё «Мёртвая зона» и «Воспламеняющая взглядом» Стивена Кинга. Покушаться на самого старину Кинга было бы не разумно.
Каковы перспективы фантастики в России и за рубежом?
Как будет развиваться фантастика за рубежом, даже не предполагаю. Почему-то на ум приходят двуполые искусственные люди в белых комбинезонах, защищающие права разумных лишайников на Меркурии.
Что касается России, то с учётом начавшихся процессов, фантастика рискует остаться просто чтивом, развлекаловкой для молодежи, потому что фокус внимания общества рассеян, а немногие интеллектуальные ресурсы отнюдь не заняты поиском. Они вновь заняты выживанием. Официоз декларирует совсем другие идеи, которые никак не пересекаются с научной фантастикой. Только жанр антиутопии близок нашему времени. Понимаете, хорошо, когда фантастика растёт из науки. Читаешь советскую фантастику и понимаешь – ее писали завлабы. Она дышит атмосферой наукоемких производств и конструкторских бюро. А что сейчас? Попаданцы, которые воюют с немцами, войны света, которые бьются на мечах против эгрегора тьмы, колдуны и маги на дорогих машинах. То есть, это совершенно антинаучные образы. По сути, образы из нашей повседневной жизни. Здесь нет ни поиска, ни философии, ни скрытого диссидентства, характерного для 20 века. Вырождение на уровень древних людей. По сути так оно и есть – все мы люди средневековья с айфонами в руках. Вместе с уровнем науки и культуры, которые, кстати, формировала и поддерживала советская власть, утрачено лучшее и благороднейшее занятие фантастики – формировать идеалистов, будущее.
Загрузка ...