Пилот «Осколок параллели» (часть 9)

После ужина Роману и Степану предложили рассказать ещё что-нибудь о нынешней жизни на Земле. Причём спрашивали больше о причинах такого положения дел, возмущённо поражаясь, как можно было такое допустить.

А когда Коземотов в ходе разговора обронил, что сам является представителем малочисленной, мягко говоря, выше среднего обеспеченной прослойки населения, это вызвало вторую волну недовольства, на этот раз направленную против конкретного человека. Однако все эмоциональные проявления быстро погасли чуть только люди вспомнили о том, что всё-таки прошло немало лет, что жизнь коренным образом поменялась, что всё случившееся осталось в прошлом. Лишь Кудрявцев практически не участвовал в разговоре, внимательно воспринимая оглашаемые факты и хмуро поглядывая на самых активных участников дискуссии. От наблюдательного журналиста не ускользнул его задумчивый, полный тоски или печали взгляд.

Роман вспомнил как кто-то во время их экскурсии по колонии гордо заявил, что Александр Михайлович родился ещё на Земле и прожил на Паларионе всё время существования колонии, с самого первого дня и до сих пор. Только Булатов не смог припомнить, единственный ли Кудрявцев живой член изначальной экспедиции, или есть ещё кто-то. Вероятно, это обстоятельство и делало этого пожилого человека лидером инопланетной колонии СССР. Ну, по крайней мере, было одним из…

— Конечно, я могу понять ваше эмоциональное состояние, — возбуждённо спорил тем временем Коземотов. — Можно только представить, как вы себя должны чувствовать. Вот так вот через семьдесят лет узнать, что той Родины, о контакте с которой вы так мечтали, больше нет. Разумеется, это шок. Но не надо же нас обвинять в развале Союза. Мне было в то время одиннадцать лет.

— Да, действительно, что случилось, того уже не вернуть, — присоединился к разговору Булатов. — Разве что у вас завалялась неподалёку машина времени.

— К сожалению, вы правы, господа. — Кудрявцев особенно подчеркнул интонацией последнее слово, несмотря на замерших в ожидании продолжения, поднялся и, пожелав всем спокойной ночи, вышел из столовой.

Следующий день начался довольно бурно. После раннего завтрака, во время которого друзья подытожили полученную за первый день своего пребывания на Паларионе информацию, к ним подбежал порядком возбуждённый Вадимович.

— Вы покушали? Следуйте за мной, товарищи! Нам удалось воссоздать кое-что из вашего оборудования. — Он развернулся, чтобы идти, тут же снова повернулся и поправился: — Мы полагаем, по крайней мере, что это ваше оборудование.

Не теряя ни секунды, друзья последовали за Алексеем в лабораторию.

В 1938-м году на Паларион, космический корабль инопланетной цивилизации, находящийся на орбите планеты, начала перемещаться, а точнее, материализовываться советская экспедиция в количестве пятидесяти восьми человек, состоящая из учёных, занимавшихся секретным проектом в уральских горах, и членов их семей, включая маленьких детей.

Однако в процессе материализации космический корабль, как выяснилось позже, подвергся нападению чего-то неизвестного и рухнул на планету, на орбите которой находился. К величайшему удивлению людей при крушении никто не погиб. Члены экспедиции отделались ушибами и испугом. Лишь у двоих были переломы.

С того момента и началась новая жизнь советских людей на чужой планете, которая оказалась вполне пригодной. Через какое-то время (тут более точной информации Булатов и Коземотов не имели) новосёлы столкнулись с аборигенами, местной разумной формой жизни, и встреча эта была не из приятных или, можно даже сказать, кровавой. Четверо убитых ознаменовали это первое столкновение с тевтонами.

Обнаружив свою относительную беззащитность, люди плотно взялись за выстраивание обороны. Тогда нашли и впервые применили инопланетные защитные костюмы.

К счастью, с Земли прибыли не только учёные, но и несколько военных, один из которых с детства занимался древней русской традицией рукопашного боя. Что именно это было за искусство, по большому счёту никто не знал, но практиковалось и совершенствовалось оно до сих пор витязями.

Именно технологии чужой цивилизации и навыки рукопашного боя сыграли решающую роль в схватке с тевтонами и позволили людям не только выстоять, но и закрепить за собой окружающую Паларион территорию, проникать на которую аборигены уже давно не решались.

В целом, обеспечив какую-никакую безопасность и закрепив минимальный уровень снабжения пропитанием, одеждой, крышей над головой, люди зажили на чужой планете относительно спокойно. Ну, по крайней мере, пока что гости с Земли ничего не слышали о проблемах, засыпавших первые два поколения экспедиции. Не знали они также и о более поздних печальных и не очень событиях, поэтому и картина перед ними сложилась, можно сказать, лишь грубая, нечёткая, составленная из грубых мазков кистью.

В лаборатории собрались почти все участники вчерашнего ужина. Отсутствовали лишь Кудрявцев и Исаев. Даже Даша сновала среди взрослых с ещё одним мальчиком лет девяти.

Земляне вошли и сразу же обнаружили на столе, вокруг которого толпился народ, свои планшетные ноутбуки, видеокамеру, шлем, перчатки и ещё некоторые предметы своего оснащения поменьше. Воодушевлённый Вадим Алексеевич что-то объяснял товарищам, активно жестикулируя руками. Этот успех явно много означал для него.

Алексей тем временем подвёл Коземотова к материализованным предметам и попросил опознать вещи. Роман лишь частично следил за их разговором, так как краем уха подслушивал другую беседу.

Разговаривала Даша и мужчина пятидесяти лет, тот самый, который при первом разговоре в зале совета был удивлён отсутствием прогресса в изучении системы перемещения.

— Мне он сегодня снова снился, — рассказывала девочка. — Сначала он был словно в тумане и, кажется, очень далеко. Я звала его, и, кажется, он пытался мне ответить.

— Ты молодец, Дашуля, — похвалил мужчина, потрепав девочку за плечо. — Но ты пытайся мысленно разговаривать с ним и днём и прислушивайся. Кто знает, а вдруг он откликнется.

— Вам тоже хотелось бы с ним познакомиться, дядя Миша? — поинтересовалась Даша.

— Очень и с превеликим удовольствием, — ответил мужчина. — Думаю, нам было бы о чём поговорить.

— Было бы здорово, — согласилась девочка и, обернувшись, заметила Булатова. — Товарищ Роман, — обратилась она к нему, — Вы сопроводите нас сегодня на уроке природоведения?

— Сопроводить?! — удивился журналист. — Куда?

— Ну, папа говорил, что Вы сомневаетесь в том, что всё это правда. — Девочка обвела рукой пространство. — Вот мама и предложила взять вас сегодня с собой на прогулку. — И пояснила: — У нас по природоведению запланирована сегодня вылазка на природу. Будем записывать какие растения, виды насекомых и животных обитают вокруг Палариона.

— А вы разве этого ещё не знаете? — удивился Роман.

— Какой Вы странный, — засмеялась юная Исаева. — Взрослые, разумеется, всё знают, потому и учат нас, детей, чтобы и мы знали. Разве на Земле не так?

— Так, — несколько смущённо согласился Булатов.

— Тогда договорились. — Девочка молниеносно унеслась на поиски Максика, того мальчика, с которым сюда пришла.

Коземотов тем временем разобрался в воссозданном системой перемещения оборудовании и позвал друга.

— Ну, по крайней мере, компы и камера материализовались, — сообщил он. — Можно будет показать этим людям что обещали. Ну, и Вадим Алексеевич оптимистично заявлял, что это только начало, и он готов усиленно работать над восстановлением полной функциональности системы перемещения. Я так понял, они связывают много надежд с этим. И не только в плане возвращения на Землю. Ведь так можно, как говорил один из моих любимых киногероев, «и в магазине стенку приподнять».

— «А какое полезное изобретение!» — продолжил Булатов цитатой из знаменитой советской комедии. — Разбирайся тогда тут, а я пойду на прогулку с детками. Вечером поделимся впечатлениями.

— Океюшки, — кинул Степан, возвращаясь к учёным.